дерзкий дичь!
Я до кончиков пальцев дитя мегаполиса.
И ни какая другая жизнь не заменит мне тревожный гул большого города. Сигналы машин в продымленной пробке, тяжелую нетерпеливую затяжку и выдох в приоткрытое окно. Голос ведущего на радио, пророчащий очередной счастливый день. Надоевшие треки и скучные новостные сводки. Однообразная реклама и вновь бодрые голоса уставших от жизни ведущих.
Ни один пейзаж не тронет больше, чем урбанистические виды с моста на Автозаводскую. Тяжелые тучи, что висят столь низко, что кажется - подпрыгни, и захватишь в ладошку густую серую пену. Убегаюшие вникуда машины, надземный переход из плотного полупрозрачного пластика. По нему можно в бессильной злобе колотить руками - не дрогнет.
Я дитя мегополиса. Я люблю эти угюмые промышленные районы, в которых даже кошки боятся дышать, люблю шумные центральные магистрали, свист в ушах. Бешенную езду по ночному городу, дикий визг тормозов и отчаянные голоса из динамиков, и лишь на светофоре - редкий самодовольный полубезумный взгляд в сторону, на таких же сумашедших вольных гонщиков, идиотов.
Я дитя мегаполиса. Я люблю прогулки пешком от Сокольников до Электрозаводской, до максимума выкрутив звук на плеере, пиная грязно-желтую опавшую листву, люблю пустынные набережные, шумную пеструю Манежку, тихий прозрачный гул Старого Арбата, давящую тишину спальников, изредка разрываемую резкими грубыми голосами и пьяным хриплым смехом.
Я ни на что не променяю умиротворенное Коломенское с почерневшими от времени деревянными церквушками. Можно подойти к одной из тяжелых дверей и слушать, вслушиваться, впитывать тревожные приглушенные напевы. Прижиматься всем телом к деревянной поверхности, вцепившись рукой в заледеневшие железные кольца-ручки, закрыв глаза. Чтобы через несколько растянутых в пространстве минут дрожащей рукой потянуться за сигаретой. Прочь. Прочь. Прочь. Бежать. И этот наполненным упоительным безумием и страхом бег от самого себя я тоже ни на что не променяю. Я дитя мегаполиса.
И шумная гроза с резкими порывами ветра, точные росчерки-вспышки, на мгновение освещающие безликие многоэтажки. Когда нет сил сидеть дома, и ты срываешься на улицу, чтобы вглядываться в небо, с широко распахнутыми глазами вслушиваться в бешенные, оглушающие раскаты грома, подставлять лицо под тяжелый грубый поток, готовый смыть тебя в секунду.
Мегаполис - та же стихия. Бъет четко, резко, освещает ярко, мгновенно, а если не удержался, смывает, монотонными плотными ударами впечатывает в грязь. А потом затихает перед очередной бурей, выжидает, впитывая негатив, чтобы с новой силой обрушиться на очередную неподготовленную жертву. Ломает, прогибает под себя, перечёркивая устои, к чертовой матери перекраивая твое глупое наивное мировоззрение.
Выдержишь, поймаешь волну - разрешат ходить. Не угодишь под точечный удар молнии - разрешат говорить. Сумеешь найти силы и бросить вызов - научат дышать.
Я до кончиков пальцев дитя этого чертового мегаполиса. Я умею дышать без кислорода, смеяться без смеха, сочувствовать без чувств, беззвучно рыдать в голос и не ошибаться.
Я дитя мегаполиса. И моя награда - быть счастливым без счастья.
И ни какая другая жизнь не заменит мне тревожный гул большого города. Сигналы машин в продымленной пробке, тяжелую нетерпеливую затяжку и выдох в приоткрытое окно. Голос ведущего на радио, пророчащий очередной счастливый день. Надоевшие треки и скучные новостные сводки. Однообразная реклама и вновь бодрые голоса уставших от жизни ведущих.
Ни один пейзаж не тронет больше, чем урбанистические виды с моста на Автозаводскую. Тяжелые тучи, что висят столь низко, что кажется - подпрыгни, и захватишь в ладошку густую серую пену. Убегаюшие вникуда машины, надземный переход из плотного полупрозрачного пластика. По нему можно в бессильной злобе колотить руками - не дрогнет.
Я дитя мегополиса. Я люблю эти угюмые промышленные районы, в которых даже кошки боятся дышать, люблю шумные центральные магистрали, свист в ушах. Бешенную езду по ночному городу, дикий визг тормозов и отчаянные голоса из динамиков, и лишь на светофоре - редкий самодовольный полубезумный взгляд в сторону, на таких же сумашедших вольных гонщиков, идиотов.
Я дитя мегаполиса. Я люблю прогулки пешком от Сокольников до Электрозаводской, до максимума выкрутив звук на плеере, пиная грязно-желтую опавшую листву, люблю пустынные набережные, шумную пеструю Манежку, тихий прозрачный гул Старого Арбата, давящую тишину спальников, изредка разрываемую резкими грубыми голосами и пьяным хриплым смехом.
Я ни на что не променяю умиротворенное Коломенское с почерневшими от времени деревянными церквушками. Можно подойти к одной из тяжелых дверей и слушать, вслушиваться, впитывать тревожные приглушенные напевы. Прижиматься всем телом к деревянной поверхности, вцепившись рукой в заледеневшие железные кольца-ручки, закрыв глаза. Чтобы через несколько растянутых в пространстве минут дрожащей рукой потянуться за сигаретой. Прочь. Прочь. Прочь. Бежать. И этот наполненным упоительным безумием и страхом бег от самого себя я тоже ни на что не променяю. Я дитя мегаполиса.
И шумная гроза с резкими порывами ветра, точные росчерки-вспышки, на мгновение освещающие безликие многоэтажки. Когда нет сил сидеть дома, и ты срываешься на улицу, чтобы вглядываться в небо, с широко распахнутыми глазами вслушиваться в бешенные, оглушающие раскаты грома, подставлять лицо под тяжелый грубый поток, готовый смыть тебя в секунду.
Мегаполис - та же стихия. Бъет четко, резко, освещает ярко, мгновенно, а если не удержался, смывает, монотонными плотными ударами впечатывает в грязь. А потом затихает перед очередной бурей, выжидает, впитывая негатив, чтобы с новой силой обрушиться на очередную неподготовленную жертву. Ломает, прогибает под себя, перечёркивая устои, к чертовой матери перекраивая твое глупое наивное мировоззрение.
Выдержишь, поймаешь волну - разрешат ходить. Не угодишь под точечный удар молнии - разрешат говорить. Сумеешь найти силы и бросить вызов - научат дышать.
Я до кончиков пальцев дитя этого чертового мегаполиса. Я умею дышать без кислорода, смеяться без смеха, сочувствовать без чувств, беззвучно рыдать в голос и не ошибаться.
Я дитя мегаполиса. И моя награда - быть счастливым без счастья.