[souhait]

14.02.2010 в 10:54

Пишет  souhait:

Название: По чужим правилам.
Автор: souhait
Пейринг, персонажи: Хибари/Мукуро.
Рейтинг: ПГ-13.
Жанр: (внезапно) ангст, романтика (?).
Предупреждение: писалось под острый приступ нехватки романтики и общей атмосферой ДСВ.
От автора: для нашего любимого Мукуро (Окиты, Скуало, Занзаса), а так же для Проводника по ключу "Слабый иллюзионист в руках Кеи" (хотя и с полным уходом от заявки). Со всей своей нежностью для хороших людей в День Святого Валентина.
Саммари: АУ. Действие происходит после заключительной арки. И после решающего боя между Хибари и Мукуро.
И еще раз от автора: автор не считает Кею бесчувственным и непробиваемым. Он считает, что у каждого человека есть свои слабости, которые даже самого сдержанного человека могут выбить из колеи и довести до истерики.

Хибари хмурится. Трогательно-то как. До противного. Хочется фыркнуть и вышвырнуть отсюда. Но он же взрослый человек, принимающий свои обязательства до конца. Если уж решил принимать. Даже если это обязательство - твое личное проклятие, на доведение которого вот до такого вот состояния было убито десять с лишним лет тренировок. А Мукуро спит. Без всяких там изысков. Просто лежит на спине, закрыв глаза. Дыхание ровное. Просто спит. И в какой-то момент даже странным кажется, что в его доме и в его же присутствии можно вот так вот доверчиво спать.
Свет от луны тусклый, но его достаточно, чтобы выхватить из темноты резкие красивые черты, провалами теней подчеркнув их пропорциональность. Мукуро гармоничен. Просто правилен. От закрытых глаз до неплотно сомкнутых губ, от тонких рук на светлом покрывале до разметавшихся по подушки длинных волос. Красиво. И Хибари делает несколько уверенных тихих шагов, подходя к кровати, чтобы рассмотреть ближе. Он любит все гармоничное и правильное. Еще со школы, когда находил успокаивающим очарование любимого города с высоты школьной крыши или задумчиво наблюдал за облаками - пушистой белой ватой на голубом. И теперь, вглядываясь в лицо спящего человека, он тоже видит это очарование. Но не ускользает от его взгляда и то, что отекшая скула коробит правильный овал лица, кожа под глазами чуть темнее, чем остальная, а губы на самом-то деле разбиты. Узкие темные полоски поперек - трещины от прямого удара. Все это выглядит несуразным в такой правильности. И Хибари хмурится уже от досады. Почему-то очень хочется видеть все точно так же, но без следов собственных ударов. В совершенной правильности. Оставить отпечатком где-то глубоко в душе, просто сохранить для себя. Зачем-то.
Тонкие губы приоткрываются в легком выдохе, а веки сжимаются чуть сильнее. Мукуро снятся сны. И Хибари впервые становится интересно - о чем. О чем вообще мог столько лет думать человек, находясь в заточении. К чему стремился, вырывая свое сознание из плена. Строил планы мести? Хибари кажется, что месть должна происходить как-то не так. В том, что делает Мукуро, нет гармонии. Он слишком много болтает, дергая за что-нибудь непременно больное. Он играет не по правилам, вместо силы используя эмоциональное давление. Ищет самое слабое и с усмешкой пробивает тонкие стены в чужих душах. Грубая сила терпит поражение, склоняя голову перед нечестной игрой. Встает на колени.
Хибари научил себя играть по этому правилу, долгими бессонными ночами ища нужные слова, которыми можно будет задеть этого человека. Поставить на колени в ответ? Этого мало. Мукуро и на коленях будет шипеть в лицо, бросаясь словами, жалящими сильнее жгучих ударов любимого оружия по лицу. Его нужно убивать изнутри. Точно так же проламывая защиту, добираясь до самого больного. И Хибари терпеливо изучает. Ему незачем торопиться. Спешка провоцирует ошибки, на которые Хибари не имеет права. Мукуро первый и единственный человек, для которого слова "Ненависть" становится мало. Это уже не глухое раздражение из-за нарушения порядка и не погоня за самоутверждением. Здесь никому не нужны доказательства, чьи кольца и коробочки сильнее. Это серьезнее. Это на всю жизнь. Это вживлено под кожу - без Мукуро Хибари не существует, не имеет смысла. Именно поэтому месяц назад дрогнула рука перед завершающим ударом и Хибари погасил пламя, загоняя верного питомца в коробочку. Убить Мукуро - слишком конечная цель. Слишком "последнее", чтобы делать это сейчас. И Хибари оставляет ему шанс отыграться, а себе - еще одну возможность точно так же плевать ядом в ненавистное лицо и видеть не просто боль, а боль унижения поставленного на колени сильного человека. Отражение своей собственного унижения. Идеальная месть... по чужим правилам. И за это тоже еще предстоит отыграться.
У Мукуро тихий смех. Совсем тихий - он смеется над чем-то во сне. И у него красивая улыбка - единственное, что достается Хибари от чужого сна. Звук смеха заставляет вздрогнуть, сбрасывая зачарованную пелену. Хибари уходит из комнаты, так и не нарушив крепкий сон своего врага. Единственного настоящего врага, по насмешке судьбы ставшего подопечным. И все из-за этой пресловутой правильности и принципов. Хибари не может отказать Саваде, потому что Вонголе нужен Мукуро. А Хибари нужна Вонгола. По разным причинам. Поэтому Мукуро спит в соседней комнате, почти беспомощный и слишком слабый, чтобы представлять в ближайшее время хоть какой-то интерес. И слишком красивый, чтобы не уступить себе в соблазне заглянуть в его комнату. В которую ночь.

Тусклое промозглое утро застает Хибари прямо на полу. Он смотрит в огромное окно во всю стену, прижавшись щекой к холодным доскам и притянув к себе колени. Рассвета не видно - светлеет и только. Небо затянуто плотной серой массой, туманом расползающейся над Намимори. Хибари кусает губы - даже природа издевается над ним. Заснуть так и не получилось, и теперь уже не имело смысла. Хибари этой ночью впервые позволил себе не просто остановиться на пороге, смотря на знакомые до сжимающегося сердца черты. Он подошел ближе. И словно разрушил какую-то стену. Пробил собственную пелену неприятия и захлебнулся в понимании, что уже которую неделю живет от ночи к ночи. Что уже которую неделю его пугает этот утренний туман, который может не рассеяться за день и не пустить свет от звезд и луны в комнату. Что туман не позволит смотреть.
Он закрывает глаза, делая глубокий вдох, успокаивая не на шутку разошедшееся сердце. Ему липко и противно, он почти физически ощущает, как расползается изнутри какая-то дрянь, обволакивая и сдавливая дыхание. Это ощущение зависимости, понимает он, скользкое и приторно-мягкое. Серая субстанция, без спросу въедающаяся в личное пространство. Это Мукуро - редкая дрянь, играющая по нечестным правилам. Хибари все-таки ошибся. Мукуро вьелся в сознание не силой и даже не словами. Он просто захватывает изнутри. Минуя все, бьет прямо в сердце, насильно накладывая на его биение ограничение своим существованием. Хибари ненавидит ограничения... Хибари ненавидит Мукуро.

Дневные визиты не радуют своим разнообразием. Мукуро, как и всегда, полулежит на кровати, облокотившись на подушку.
- Противно, Кея? - почти утвердительно спрашивает он.
- Молчи. - Хибари выходит из комнаты, отмечая, что губы Мукуро уже почти зажили. Остались лишь глубокие тени под глазами и болезненная угловатость.
Сквозь собственные быстрые шаги он все равно слышит раздавшийся вслед тихий смех.

Мукуро все еще не может толком ходить. Он передвигается тенью - вялым отблеском самого себя. Хибари чувствует его ауру - серо-сиреневую, клубящуюся, но слишком тонкую и невзрачную, чтобы представлять опасность. Мукуро даже говорит сейчас редко. Бросает какие-то фразы, конечно, но чаще молчит. Хибари знает, что Мукуро лелеет унижение от собственного проигрыша, успокаивая себя тем, что может убивать Хибари хотя бы так. Просто находясь здесь постоянно. Но это слабое утешение для сильного человека. Он не может себя простить. Он не может простить Хибари за то, что жив. Он тоже его ненавидит...

Туман не рассеивается до самого вечера и Хибари нервно перебирает пальцы, застыв у окна. Если ничего не изменится - он просто не сможет разглядеть его лица в такой темноте. Пропустит целую ночь молчаливого наблюдения за тем, как продолжают заживать все раны и порезы. Осталось совсем чуть-чуть. Совсем скоро с лица Мукуро исчезнет даже тень былой драки. И тогда Хибари его запомнит. Он уже забыл, для чего ему это. Он просто знает, что должен так сделать.

В комнате слишком темно - через туман не пробивается свет. Спящий Мукуро - всего лишь серо-черная масса. Но Хибари все равно сидит рядом. Он не видит, но уже может представить. Давно знает наизусть. Туман уже добрался до самого сердца, завладев им полностью. Туман наконец-то вьелся в каждую клетку, не оставив ни шанса, подчинив зависимости до конца, до безмолвного крика, до невыносимой тянущей боли. И сейчас он наносит последний удар - скрывая ставший слишком необходимым образ. Лишает смысла существования. Опять. Не выдерживая, Хибари протягивает руку и безошибочно касается пальцами сухих губ, ощущая кончиками пальцев ровное дыхание. Легонько проводит по ним и одергивает руку, чувствуя, что губы разомкнулись.
- Щекотно.
Хибари застывает. В этой темноте он не видит, открыл ли Мукуро глаза, не знает, проснулся ли тот или же своим движением Хибари просто вклинился в его сон, нарушив его течение. Всего лишь на миг став его частью.
- Кея? - в его голосе сонное недоумение. - Чего тебе?
Мукуро тоже держит марку, не забрасывая лишними вопросами. Мукуро слишком озадачен, поэтому сейчас предпочитает просто ждать. Хибари же не спешит с ответом. Слова застревают в горле. Это все слишком объемно и слишком лично. Это - его собственный туман, его собственная болезнь и его собственная слабость, на знание которой Мукуро не имеет никакого права.
Он приподнимается на локтях, пытаясь заглянуть Хибари в лицо. Темнота, наконец, имеет хоть какой-то смысл. Хибари знает, что его лица тоже не видно, и цепляется за это, словно за надежду на пути отступления. Которых нет.
Мукуро, наконец, умудряется сесть, и теперь уже вполне реально вторгается в личное пространство, окутывая томительны теплом сонного тела и обжигающим дыханием. Он все еще молчит, но невысказанный интерес висит в воздухе. И Хибари почти не дышит, впервые не зная, что делать. Мукуро застал врасплох. Перетряхнул полностью. Оживший образ, сжимающий в тиски всю сущность своим тихим шепотом. Мукуро снова выиграл. Заставил чувствовать слишком много, сбив ясность мыслей и биение сердца, превратив все в давящую до сжимающихся в бессильном движении пальцев тишину.
- Кея? - спрашивает он вновь и тоже теряется. Он не знает, как задать правильный вопрос, чтобы получить правильный ответ.
Хибари напряжен до предела и, стараясь избежать едва сдерживаемой дрожи, с силой сжимает губы и закрывает глаза. Словно это может хоть что-то изменить. Словно надеется, что так исчезнет и тепло, и дыхание и даже сам Мукуро. Но ничего не происходит. Это не дурацкая иллюзия и не кошмарный сон. Это реальность. Настоящая беспомощность перед своим врагом, заставляющая сжимать пальцы еще сильнее, до боли в ладонях. Хибари на грани и больше всего сейчас хочется сделать глубокий вдох. Но он старается дышать спокойно, до скрежета сдавливая зубы и все еще оттягивая ответ.
Хибари слышит, что Мукуро придвигается ближе, ведомый любопытством, и чувствует уже его пальцы на своих губах. Словно пытаясь понять, Мукуро повторяет его действия и замирает, не убирая руку.
- Кея, - как-то слишком просто говорит он. Говорит как-будто самому себе. Утвердительно, подводя итог. Пальцы исчезают, сменяясь сухим горячим поцелуем - всего лишь касанием губ к губам, на растянутое, размазанное по времени мгновение. И дрожь пробивается через тщательно возводимую защиту, проходит по телу, провоцируя скомканный рваный выдох. Хибари все еще старается удержать себя в руках, не сорвавшись на тихую истерику, на слабость, на позорное бегство от самого себя. Он не двигается, позволив себе лишь открыть глаза.
- Забьешь до смерти? - вопрос почти праздный. Мукуро не издевается, он просто не может спросить по-другому, без усмешки. Он тоже не может себе этого позволить.
Хибари сглатывает и борется с желанием уткнуться лбом в лоб Мукуро. Это простое действие представляется до осязаемого реальным. Это простое действие, кажется, принесет облегчение и разожмет сдавившие напряжением тиски. И чем больше Хибари прокручивает его в голове, тем яснее ощущается, что это - теперь уже единственный выход. К Мукуро тянет магнитом. Слишком сильно, слишком чудовищно и слишком больно. Но ужас самого страшного кошмара настойчиво вытесняется предвкушением облегчения. Нужно просто коснуться. Это совсем просто, когда между вами считанные миллиметры. Это совсем просто, когда туман в твоем собственном сердце нашептывает правильный ответ. Единственный оставшийся выбор в этой ситуации. И Хибари принимает реальность, подаваясь вперед и касаясь чужих губ, требовательно размыкая их языком. Он принимает реальность по чужим правилам. И, закрыв глаза, позволяет себе полностью раствориться в тумане.